Episode 7: La mélodie de la Martinique (The Sound of Martinique)
In everyday sounds, Christophe Chassol hears the makings of a song. That refined ear led Chassol to become a renowned musician and develop a new genre of music. But it was only by returning to his parents’ birthplace in Martinique that he would be able to create his masterpiece.
How to Listen
Listen free on Apple Podcasts or wherever you listen to podcasts.
Ngofeen: Under the name Chassol, Christophe Chassol tours around the world and collaborates with the likes of Frank Ocean and Solange. He’s composed a dozen film scores and had a weekly segment on the classical radio station France Musique. But his most impressive feat is inventing a new art form.
Christophe: J’essaie de faire des connexions entre toutes les choses que je vois, toutes les choses que j’entends. J’essaie de capturer les choses qui me plaisent. Tout ce que je trouve beau.
Ngofeen: But in order to create his breakthrough album Big Sun, Christophe had to revisit his past and turn it into something new.
Christophe: Big Sun a été un très grand défi.
Ngofeen: Bienvenue and welcome back to the Duolingo French Podcast—I’m your host, Ngofeen Mputubwele. Every episode, we bring you fascinating true stories to help you improve your French listening and gain new perspectives on the world. The storyteller will be using intermediate French and I’ll be chiming in for context in English. If you miss something, you can always skip back and listen again. We also offer full transcripts at podcast.duolingo.com.
Ngofeen: Christophe’s parents were born in Martinique, an overseas region of France in the French West Indies, les Antilles françaises. But as a young couple, they moved to the French mainland, la France métropolitaine.
Christophe: En 1963, quand mon père avait 18 ans, il a traversé l’océan Atlantique en bateau. Quand il est arrivé à Paris, il a commencé à prendre des leçons de musique au Conservatoire. Clarinette et saxophone. Je ne sais pas qui l’y a poussé, mais j’en suis très content aujourd’hui !
Ngofeen: After his kids were born in Paris, Christophe’s father was eager to send them to the music conservatory as well. For him, this was as important as school. They would sit at the piano together and Christophe would practice until he got it right.
Christophe: Lorsque nous travaillions notre piano, mon père voulait que nous disions les notes, quoi qu’on joue. Alors je chantais : do, ré, mi, fa, sol, la, si, do !
Ngofeen: By the time he was 11, Christophe discovered he had perfect pitch. When he heard a song, it was like taking dictation. He would hear a song on the radio, and he would own it.
Christophe: Je pouvais reconnaître toutes les notes. Je comprenais aussi les mélodies, les rythmes, et les accords. Je pouvais m’asseoir et écrire toute une partition, toute une chanson. Je pouvais la mémoriser, et la jouer quand je voulais.
Ngofeen: The chords, in particular, fascinated him: how certain notes, when played together, could create harmony and so much emotion. For Christophe, listening to music was bliss. It was so intensely pleasurable, it gave him goosebumps or la chair de poule.
Christophe: Un jour, j’écoutais de la musique, et puis j’ai entendu un passage fort, qui me parlait. J’ai regardé mon bras et j’ai vu mes poils se hérisser, se lever. J’ai découvert la chair de poule. La musique me donnait la chair de poule.
Ngofeen: Christophe set out to figure out why a specific musical phrase or chord progression would move him more than others. He’d recreate the sensation using a cassette player and then try to isolate the music that moved him so much.
Christophe: Je me souviens. J’étais petit, dans mon lit. J’étais allongé, avec un magnétophone à mes pieds. Mon plus petit doigt de pied était sur la touche « rewind », et j’écoutais. Quand j’entendais un passage que j’aimais, je poussais « rewind ». J’écoutais. Et puis encore « rewind », « rewind », pour revivre les passages que je préférais.
Ngofeen: This listening method—through loops and repetition—never left Christophe. In his free time, he listened to music and tried to understand it. He went to the university to study philosophy, but he would cut class to take extra piano lessons. He was obsessed.
Christophe: Je jouais de la musique tous les jours. Huit heures par jour. C’était difficile de m’arrêter. J’ai vite compris que j’allais faire de la musique toute ma vie.
Ngofeen: So Christophe set out to build a life as a musician. He went to the prestigious Berklee College of Music, in Boston, Massachusetts. He studied jazz and contemporary music. At 21, he had his own band and he led an orchestra of 24 musicians. But his passion was scoring movies.
Christophe: Au début, je voulais composer des musiques de films. Je voulais raconter une histoire avec le son et l’image. J’ai beaucoup travaillé pour le cinéma, la télévision, et la publicité. J’ai fait ça pendant 15 ans.
Ngofeen: His parents weren’t thrilled about this choice. They wanted something more stable for him. But Christophe was building a career as a working musician and composer—things were going well. He even went on tour with two of France’s pop icons, Sébastien Tellier and the band Phoenix.
Christophe: Je vivais avec ma femme à Santa Monica, en Californie, dans un centre d’art, nommé le 18th Street Art Center. Nous n’avions pas beaucoup d’argent, mais nos projets artistiques nous rendaient heureux.
Ngofeen: But then, in 2005, tragedy struck Christophe’s family.
Christophe: Il était cinq heures du matin, et je dormais. Mon téléphone a sonné, bien trop tôt. Je savais que c’était important. J’ai répondu au téléphone, et j’ai entendu la voix de ma sœur qui m’a dit qu’il y avait un problème avec l’avion de mes parents.
Ngofeen: Christophe’s parents were en route to Martinique, where they’d bought a house when their plane crashed. West Caribbean Airways Flight 708 collided with a mountain in Venezuela, killing all 160 passengers and crew.
Christophe: J’avais 29 ans, et deux des personnes les plus importantes de ma vie étaient parties.
Ngofeen: Christophe returned to Paris grief-stricken, but he found solace in his music and work. When Youtube was created, he spent hours looking at videos online. And that gave him endless material to sample and to score. He began to play with speech harmonizing.
Christophe: Je prends un discours, quelqu’un qui parle. Et j’écoute la musique de leur voix. Je découvre les notes de chaque mot, de chaque syllabe, et je les joue au piano. Je les transforme en musique. Tout ce matériel musical était là. C’était comme une explosion.
Ngofeen: Christophe had studied composers like Steve Reich, Hermeto Pascoal, and Béla Bartók. He knew sampling sounds, voice, and field recordings were nothing new. But he wanted to create something special with it: he wanted to convey the magic of the world as he heard it—the music of everyday sounds.
Christophe: J’ai filmé et j’ai enregistré. Des sons, des bruits, des voix, des images. Puis je les ai mis en musique. J’appelais ça Ultrascore. J’ai décidé de voyager pour capturer des endroits et des moments et les transformer en musique.
Ngofeen: No one else was really doing what Christophe was doing—it was pretty experimental. But the French music label Tricatel believed in his work and signed him. So he embarked on the creation of his first albums and multimedia projects.
Christophe: Je suis allé aux États-Unis, et ensuite en Inde. Dans mes albums, je voulais capturer le monde. Capturer la magie des images, des sons. Je voulais utiliser le monde comme un instrument de musique.
Ngofeen: Each album earned some critical success, but Christophe struggled to find his audience. Then, in 2014, he challenged himself with his most personal project yet, an album about his parents’ birthplace: Martinique. He set out to revisit his past and capture the beauty of the island.
Christophe: Je me souvenais de mon enfance. Quand j’étais petit, j’allais presque chaque été en Martinique avec ma famille. Alors j’ai pensé : « Je dois faire mon album en Martinique. » Je voulais le faire pour mes parents.
Ngofeen: It had been almost ten years since his parents died. He visited Martinique a few times since, but this time it was different. He was a man on a sonic mission. He took a mini film-crew with him—a camera operator and a sound engineer.
Christophe: J’ai donné un objectif à l’équipe. Pendant deux semaines, nous devions capturer les sons et les images de la Martinique. Après, j’allais retourner dans mon studio et les transformer en musique.
Ngofeen: Christophe planned to create music from the material they captured. He’d isolate sounds, identify their notes, and combine them with musical instruments, harmony, and rhythm. He also planned to edit the footage and release a video version of the album.
Christophe: J’utilise les images que je filme comme j’utilise les sons. Je choisis des images, puis j’en fais un montage. Pour le concert, je voulais montrer les images sur grand écran, pour jouer avec le lien entre l’image et le son.
Ngofeen: Christophe’s first stop was his parents’ house. He hadn’t been there in a couple years. There, he found a treasure trove: his father’s album collection. Artists like Eugène Mona and bands like La Perfecta and Malavoi. There were so many local music styles: the zouk, the ragga, and the biguine.
Christophe: J’ai trouvé des disques de chanteurs et de groupes légendaires de la Martinique. Mon père aimait beaucoup ces albums. Il écoutait très souvent cette musique. Il la jouait aussi.
Ngofeen: Christophe had always enjoyed the music, but he hadn’t listened to it very often. He put an album on the turntable—la platine. He was blown away.
Christophe: Je mets un premier disque sur la platine. Celui de Malavoi. Et puis un autre, de La Perfecta. C’est une très belle musique. Très familière. J’écoutais ces chansons quand j’étais enfant. Elles me font penser à mes parents.
Ngofeen: The island of Martinique is often called l’île aux fleurs, because of all of its flowers. But for Christophe, it really was l’île aux oiseaux. Christophe traveled the island with his crew and they recorded the birds they saw.
Christophe: Je voulais enregistrer les oiseaux. En Martinique, les oiseaux sont partout. Ils chantent tous de manière différente. Alors je voulais commencer mon album avec le chant des oiseaux.
Ngofeen: Christophe also wanted to capture the sounds of the local language: le créole martiniquais. So he recorded strangers in the streets: men playing dominoes, a woman selling coconuts at the market. Christophe also asked street musicians to share some of their music with him.
Christophe: Je marchais dans la rue avec mon équipe documentaire. Quand je voyais des gens intéressants, j’allais vers eux. Je parle le créole, donc c’était facile pour moi de parler avec eux. Je demandais la permission de les filmer et de les enregistrer.
Ngofeen: Christophe had planned his trip during Carnaval. The capital of Martinique, Fort-de-France, has a carnival just as wild as New Orleans’ or Rio de Janeiro’s, but with its own musical flavors. Christophe wanted to soak it all in.
Christophe: Le carnaval dure quatre jours. Les gens et les musiciens mettent des costumes, ils dansent. C’est joyeux, mais c’est aussi une forme de rébellion. Contre le racisme, contre le pouvoir. C’est très ironique, et je voulais capturer ça.
Ngofeen: Carnaval is rooted in Martinique’s colonial past. In the 17th century, French colonizers and slave owners threw lavish costume parties. Enslaved people created their own counter-celebrations with their own culture and music. When slavery was abolished, Carnaval became a fusion of the two traditions.
Christophe: On a filmé et enregistré le plus de choses possible. Les danses, les costumes, les masques. Les gens, leur voix, leur musique. C’était bientôt la fin de mon voyage, et je voulais capturer le plus de matériel possible. Surtout, la musique de la Martinique.
Ngofeen: Christophe had reached out to local artists he admired, but many of his requests went unanswered. But then something unexpected happened. He was talking to one of his uncles, explaining how he hoped to feature the musicians his father loved most.
Christophe: Nous avions seulement deux jours sur l’île avant notre départ. J’étais avec un de mes oncles. Je lui parlais de mon projet, quand il m’a simplement dit : « Au fait, je connais Pipo Gertrude. C’est un très bon ami. »
Ngofeen: Pipo Gertrude is a legend in Martinique. He is a singer of the biguine band Malavoi. And he has a special gift: he can imitate birds—all the birds on the island. Christophe couldn’t believe it. This opportunity was almost too good to be true.
Christophe: C’est fou comme les choses se sont passées. Le lendemain, j’étais avec Pipo Gertrude, et on le filmait. On parlait des oiseaux. Il les imitait. On a tout enregistré. J’étais impatient de travailler avec ça dans mon studio.
Ngofeen: Pipo’s voice was music to Christophe’s ears.
Christophe: Chaque mot, chaque syllabe, est une note de musique. Note après note, la voix devient une mélodie. J’ajoute des accords et des harmonies. Je change les rythmes, et ça devient de la musique.
Ngofeen: Christophe returned to Paris with 50 hours of footage to pick apart, reassemble, and score. He surrounded himself with computer screens panned out across a desk and his keyboard right underneath. He brought in other musicians to play alongside him.
Christophe: Je suis resté dans mon studio pendant des semaines. Dix heures par jour. Je voulais la perfection pour mon album. Mais j’avais trop de possibilités. Parfois, je voulais arrêter. Parfois, je ne savais pas comment finir.
Ngofeen: Christophe’s father taught him to persevere. So he kept going, even when he doubted he could make something coherent of all this material. But in order to finish, Christophe had to let go of perfection.
Christophe: Mon père m’a appris la rigueur. Il m’a appris à ne pas abandonner des projets. Mais il faut savoir s’arrêter. Un projet n’est pas infini. Tout ne doit pas être parfait. C’est nécessaire de faire des erreurs, et de les accepter. Et puis, à un moment, le morceau est fini.
Ngofeen: In 2015, Christophe finally released Big Sun and kicked off an international tour. It was an immense success! Since its release, Christophe has performed over 200 shows on four continents.
Christophe: Mes parents auraient aimé l’album. Je voulais le faire pour terminer ce chapitre de ma vie. Mais j’espère que ceux qui écoutent Big Sun ont envie d’appuyer sur la touche « rewind », comme moi, quand j’étais enfant. Alors, ils peuvent écouter encore, encore, et encore. Pour revivre les sons de la Martinique.
Ngofeen: Christophe Chassol continues to tour performing Big Sun. Chassol’s newest project, Ludi, is a musical film inspired by the novel The Glass Bead Game by German author Hermann Hesse. You can also catch him on France Musique for a full music lesson, delving into melodies and harmonies.
Ngofeen: This story was produced by Abigail Murta and Natacha Ruck.
We’d love to know what you thought of this episode! Send us an email with your feedback at podcast@duolingo.com. And if you liked this story, please share it! You can find the audio and a transcript of each episode at podcast.duolingo.com. You can also subscribe at Apple Podcasts or your favorite listening app, so you never miss an episode.
Ngofeen: под именем Chassol Кристоф Чассоль путешествует по всему миру и сотрудничает с такими людьми, как Фрэнк Оушен и Соланж. Он написал десяток фильмов и еженедельно снимался на классической радиостанции France Musique . Но его самым впечатляющим подвигом является изобретение новой формы искусства.
Кристоф: Jessaie de faire des связь, в котором ты выбираешь что-то, что ты делаешь, ты делаешь это. J'essaie de capturer les выбирает меня довольно. Tout ce que je Trouve Beau.
Ngofeen: Но чтобы создать свой прорывной альбом Big Sun , Кристофу пришлось пересмотреть свое прошлое и превратить его в нечто новое.
Кристоф: Большое Солнце и Великий Дефи.
Ngofeen: Bienvenue и добро пожаловать обратно на французский подкаст Duolingo - я ваш хозяин, Ngofeen Mputubwele. В каждом эпизоде мы рассказываем вам захватывающие правдивые истории, которые помогут вам улучшить французское восприятие и получить новые взгляды на мир. Рассказчик будет использовать средний уровень французского, и я перейду к контексту на английском. Если вы что-то упустили, вы всегда можете пропустить и прослушать снова. Мы также предлагаем полные стенограммы на podcast.duolingo.com .
Ngofeen: родители Кристофа родились на Мартинике, в заморском регионе Франции во французской Вест-Индии, Les Antilles françaises . Но, будучи молодой парой, они переехали на материковую часть Франции, в метрополию Франции .
Кристоф: En 1963, quand mon père avait 18 ans, il traversé l'océan Atlantique en bateau. Чуть раньше прибыл в Париж, а потом получил музыкальное сопровождение в консерватории. Кларинетт и саксофон. Je ne sais pas qui l'y poussé, mais j'en suis très content aujourd'hui!
Ngofeen: После того, как его дети родились в Париже, отец Кристофа тоже хотел отправить их в музыкальную консерваторию. Для него это было так же важно, как в школе. Они сидели за роялем вместе, а Кристоф занимался, пока он не понял это правильно.
Кристоф: Lorsque nous travaillions notre piano, mon père voulait queous disions les notes, quoi qu'on joue. Alors je chantais: делай, ре, ми, фа, соль, ля, си, делай!
Ngofeen: К тому времени, когда ему было 11 лет, Кристоф обнаружил, что у него идеальный слух. Когда он услышал песню, это было похоже на диктовку. Он услышит песню по радио, и он будет ее владельцем.
Кристоф: Je pouvais разведчик рекламирует ноты. Je comprenais aussi les melodies, les rrythmes и другие соглашения. Je pouvais m'asseoir et eécrire рекламируют все разделы, рекламируют все возможности. Je pouvais la mémoriser, et la jouer quand je voulais.
Ngofeen: Аккорды, в частности, очаровывали его: как определенные ноты, когда играются вместе, могут создавать гармонию и столько эмоций. Для Кристофа слушать музыку было блаженством. Это было настолько сильно приятным, что давало ему мурашки по коже или ла стул де пул .
Кристоф: Un jour, j'écoutais de la musique, и т. Д. Jii entendu un проход форт, qui me parlait. J'ai рассматривает Mon Bras и J'ai Vu Mes Poils Hérisser, Se рычага. J'ai Découvert La Chair de Poule. По-моему, я не знаю, что такое кресло де Пул.
Ngofeen: Кристоф намеревался выяснить, почему конкретная музыкальная фраза или последовательность аккордов будут двигать его больше, чем других. Он воссоздает ощущение, используя кассетный плеер, а затем пытается изолировать музыку, которая так сильно его тронула.
Кристоф: Je me souviens. J'étais petit, dans mon lit. J'étais allongé, avec un magnétophone à mes pieds. Mon plus petit doigt de pied était sur la touche « перемотка назад » и др. Экотай. Quand j'entendais ип проход дие j'aimais, JE poussais « перемотка назад ». J'écoutais. Et puis на бис « перематывать », « перематывать », «revivre les passages que je préférais».
Ngofeen: Этот метод прослушивания - через петли и повторения - никогда не покидал Кристофа. В свободное время он слушал музыку и пытался ее понять. Он пошел в университет, чтобы изучать философию, но сокращал уроки, чтобы брать дополнительные уроки игры на фортепиано. Он был одержим.
Кристоф: Je Jouais De La Musique Tous Les Jours. Huit Heures par jour. C'était difficile de m'arrêter. J'ai Vite включает в себя прекрасную музыкальную музыку.
Ngofeen: Итак, Кристоф намеревался создать жизнь музыканта. Он учился в престижном музыкальном колледже Беркли в Бостоне, штат Массачусетс. Он изучал джаз и современную музыку. В 21 год у него была своя группа, и он руководил оркестром из 24 музыкантов. Но его страсть была озвучивание фильмов.
Кристоф: Au début, композитор фильмов о музыке. Он рассказывает о своем сыне и образе. J'ai beaucoup travaillé for le cinéma, la télévision, et la publicité. J'ai fait ça pendant 15 ans.
Ngofeen: Его родители не были в восторге от этого выбора. Они хотели что-то более стабильное для него. Но Кристоф строил карьеру как работающий музыкант и композитор - дела шли хорошо. Он даже гастролировал с двумя французскими поп-иконами, Себастьяном Телльером и группой Phoenix.
Кристоф: Je vivais avec ma femme à Santa Monica, en California, dans un center d'art, номе ле 18th Street Art Center. Nous n'avions pas beaucoup d'argent, mais nos projets artistiques nous rendaient heureux.
Ngofeen: Но затем, в 2005 году, трагедия поразила семью Кристофа.
Кристоф: Il ita cinq heures du matin, et je dormais. Mon téléphone a sonné, Bien Trop Tôt. Je savais que c'était важно. Я отвечаю за телефон, и до сих пор не знаю, как это сделать, и буду ли я ждать проблем с родителями.
Ngofeen: родители Кристофа были на пути в Мартинику, где они купили дом, когда их самолет потерпел крушение. Рейс 708 West Caribbean Airways столкнулся с горой в Венесуэле, в результате чего погибли все 160 пассажиров и членов экипажа.
Кристоф: J'avais 29 ans, et deux des personnes les плюс важные события.
Ngofeen: Кристоф вернулся в Париж, охваченный горем, но он нашел утешение в своей музыке и работе. Когда был создан Youtube, он часами смотрел видео онлайн. И это дало ему бесконечный материал для выборки и оценки. Он начал играть с гармонизацией речи.
Кристоф: «Он выговаривается», quelqu'un qui parle. Et j'écoute la musique de leur voix. Je découvre les отмечает ноты Chaque Mot, слоговую программу de Chaque, и так далее. Je les transme en musique. Tout ce matériel музыкальный était là. Это взрыв взрыва.
Ngofeen: Кристоф изучал таких композиторов, как Стив Райх, Гермето Паскоаль и Бела Барток. Он знал, что сэмплирование звуков, голосовые и полевые записи не было чем-то новым. Но он хотел создать что-то особенное с его помощью: он хотел передать магию мира, как он это слышал - музыку повседневных звуков.
Кристоф: J'ai filmé et j'ai enregistré. Des sons, des bruits, des voix, des images. Puis je les ai mis en musique. J'appelais ça Ultrascore . J'ai décidé de voyager для захвата энтузиастов и моментов и трансформации музыки.
Ngofeen: Никто больше не делал то, что делал Кристоф - это было довольно экспериментально. Но французский музыкальный лейбл Tricatel поверил в его работу и подписал его. Поэтому он приступил к созданию своих первых альбомов и мультимедийных проектов.
Кристоф: « Я тебя люблю», «Этэтс-Унис» и т. Д. Альбомы Dans Mes, мой любимый альбом. Capturer la magie des images, des sons. Утилита «У меня есть все», «Музыкальный инструмент».
Ngofeen: Каждый альбом имел некоторый критический успех, но Кристоф изо всех сил пытался найти свою аудиторию. Затем, в 2014 году, он бросил вызов самому своему личному проекту - альбому о месте рождения его родителей: Мартинике. Он намеревался пересмотреть свое прошлое и захватить красоту острова.
Кристоф: Дай мне сувениры. Quand J'Etais Petit, J'allais Presque Chaque Ete En Martinique Avec Ma Famille. Alors j'ai pensé: «Je dois faire mon album en Мартиника. »Je voulais le faire для родителей родителей.
Ngofeen: Прошло почти десять лет с тех пор, как умерли его родители. С тех пор он посещал Мартинику несколько раз, но на этот раз все было иначе. Он был человеком на звуковой миссии. Он взял с собой мини-съемочную группу - оператора и звукооператора.
Кристоф: J'ai donné un objectif à l'équipe. Подвеска Deux Semaines, Nous Devions захватывает Les Sons и Les изображений де ла Мартиника. Aprés, J'allais Retourner Dans Mon Studio и Les Transformer en Musique.
Ngofeen: Кристоф планировал создавать музыку из материала, который они захватили. Он выделял звуки, идентифицировал их ноты и сочетал их с музыкальными инструментами, гармонией и ритмом. Он также планировал отредактировать отснятый материал и выпустить видео версию альбома.
Кристоф: Утилизируй лесные образы. Je choisis des images, puis j'en fais un montage. Во время концерта вы сможете увидеть изображения, сделанные в большом количестве, и увидеть, как он выглядит, и сын.
Ngofeen: первой остановкой Кристофа был дом его родителей. Он не был там пару лет. Там он нашел сокровищницу: коллекцию альбомов своего отца. Такие исполнители, как Эжен Мона, и такие группы, как La Perfecta и Malavoi. Было так много местных музыкальных стилей: зук , рагга и бигуин .
Кристоф: J'ai Trouvé des Disques de Chanteurs и De Groupes Legendaires De La Martinique. Mon Père Aimait Beaucoup CES альбомы. Il écoutait très souvent cette musicique. Il la jouait aussi.
Ngofeen: Кристофу всегда нравилась музыка, но он не слушал ее очень часто. Он положил альбом на проигрыватель - la platine . Он был взорван.
Кристоф: « Я не знаю, какова первая дискотека». Celui de Malavoi. Et puis un autre, de La Perfecta. C'est une très belle musique. Très familière. J'écoutais ces chansons quand J'étais enfant. Elles me font penser à mes родителей.
Ngofeen: Остров Мартиника часто называют l'île aux fleurs из-за всех его цветов. Но для Кристофа это действительно был l'le aux oiseaux . Кристоф путешествовал по острову со своей командой, и они записывали птиц, которых видели.
Кристоф: регистратор Les Oiseaux. En Martinique, Les Oiseaux Sont Partout. Ils channt tous de manière différente. Alors Je Voulais Commencer Mon альбом Avec Le Chant Des Oiseaux.
Ngofeen: Кристоф также хотел запечатлеть звуки местного языка: le créole martiniquais . Поэтому он записывал на улицах незнакомцев: мужчин, играющих в домино, женщин, продающих на рынке кокосы. Кристоф также попросил уличных музыкантов поделиться с ним частью своей музыки.
Кристоф: Документация по французскому языку. Quand je voyais des gens intéressants, J'allais vers eux. Привет, я думаю, что это легко для меня. Требуется разрешение от Les Filmer и De Enregistrer.
Ngofeen: Кристоф планировал свою поездку во время Карнавала . Столица Мартиники, Фор-де-Франс, проводит такой же дикий карнавал, как Новый Орлеан или Рио-де-Жанейро, но со своими собственными музыкальными ароматами. Кристоф хотел впитать все это.
Кристоф: Le Carnaval Dure Quatre Jours. Les gens et les musiciens mettent des costumes, il dansent. C'est Joyeux, Mais C'est Aussi Une Forme De Rebelion. Contre le racisme, contre le pouvoir. Céest Très Ironique, et je voulais capturer ça.
Ngofeen: Карнавал уходит корнями в колониальное прошлое Мартиники. В 17 веке французские колонизаторы и рабовладельцы устраивали роскошные костюмированные вечеринки. Порабощенные люди создали свои собственные контрпраздники со своей культурой и музыкой. Когда рабство было отменено, Карнавал стал сплавом двух традиций.
Кристоф: В фильме и зарегистрированном ле плюс выбор возможен. Les danses, les costumes, les masques. Les Gens, Leur Voix, Leur Musique. Возможно, это будет нечто большее, чем путешествие в путешествие, и это возможно. Surtout, la musique de la Martinique.
Ngofeen: Кристоф обратился к местным артистам, которыми он восхищался, но многие его просьбы остались без ответа. Но затем произошло нечто неожиданное. Он говорил с одним из своих дядей, объясняя, как он надеялся показать музыкантов, которых его отец любил больше всего.
Кристоф: Nous avions seulement deux jours sur l'île avant notre départ. J'étais avec un de mesoncles. «Это правда, я думаю, Пипо Гертруда. C'est un très bon ami. »
Ngofeen: Пипо Гертруда - легенда Мартиники. Он вокалист группы Biguine Malavoi. И у него есть особый дар: он может подражать птицам - всем птицам на острове. Кристоф не мог в это поверить. Эта возможность была слишком хороша, чтобы быть правдой.
Кристоф: C'est fou comme les выбирает sont passées. Le lendemain, J'étais avec Pipo Gertrude, et le le filmait. На парте де Уазо. Il Les Imitait. По поводу регистрации. J'étais нетерпеливый путешественник avec ça mon mon studio.
Ngofeen: голос Пипо был музыкой для ушей Кристофа.
Кристоф: Chaque Mot, слоговая программа Chaque, Est Un Note de Musique. Примечание к примечанию, вока девиантная и мелодия. Я согласен и гармоничен. Он меняет свои ритмы и настроения в музыке.
Ngofeen: Кристоф вернулся в Париж с 50- часовыми кадрами, чтобы разобрать, собрать и забить. Он окружил себя компьютерными экранами, развернутыми на столе, а клавиатура - прямо под ним. Он пригласил других музыкантов играть вместе с ним.
Кристоф: Je suis resté dans mon студийный кулон для семьи. Dix heures par jour. Je Voulais La Perfection для Mon альбом. Mais j'avais trop de возможностям. Parfois, je voulais arrêter. Parfois, je ne savais pas Комментарий Финир.
Ngofeen: отец Кристофа научил его продолжать. Поэтому он продолжал идти, даже когда сомневался, что сможет сделать что-то связное из всего этого материала. Но чтобы закончить, Кристоф должен был отпустить совершенство.
Кристоф: Mon père m'a appris la rigueur. Il m'a appris à ne pas pasonner des projets. Mais il faut savoir s'arrêter. Un projet n'est pas infini. Tout ne doit pas être parfait. C'est nécessaire de faire des erreurs, et de les accecept. Et puis, на данный момент, le morceau est fini.
Ngofeen: В 2015 году Кристоф наконец выпустил Big Sun и начал международный тур. Это был огромный успех! С момента своего выхода Кристоф провел более 200 концертов на четырех континентах.
Кристоф: Родители Mes auraient aimé l'album. Это делается для того, чтобы завершить эту работу. Mais j'espère que ceux qui écoutent « Большое солнце и завистник », « перемотка назад », «Привет! Alors, Encore, Encore и Encore. Возрождение Les Sons De La Martinique.
Ngofeen: Кристоф Chassol продолжает гастролировать выполнения Big Sun . Новый проект Chassol, Ludi , представляет собой музыкальный фильм, вдохновленный романом Германа Гессе « Игра со стеклянными бусинами» . Вы также можете поймать его на французском Musique для полного урока музыки, углубляясь в мелодии и гармонии.
Ngofeen: Эту историю продюсировали Абигайль Мурта и Наташа Рук.
Комментариев нет:
Отправить комментарий